Шпионский детектив (по следам Юлиана Семёнова…). Часть 1 - Сергей Юрчик

Шпионский детектив (по следам Юлиана Семёнова…)

Часть 1

Сергей Александрович Юрчик

© Сергей Александрович Юрчик, 2017

ISBN 978-5-4483-3914-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Лорд Розеншильт подошёл к огромному резного морёного дуба буфету в простенке меж высокими стрельчатыми окнами, в нише которого пряталась целая батарея бутылок. Открыл застеклённую дверцу среднего отделения, извлёк оттуда два широких стакана с толстыми донышками, похожих на обрезки снарядных гильз и таких же увесистых. Щедро плеснул в оба своего любимого виски, остро пахнущего торфяным дымком, добавил лёд из стоявшего вместе с бутылками термоса.

У противоположной стены рядом с пылающим камином стояли два пухлых кожаных кресла и низенький столик с хрустальной пепельницей и сигарным ящиком. Ступая по мягкому ковру, лорд Розеншильт пересёк помещение, протянул один из стаканов своему собеседнику и опустился в мягко вздохнувшее кресло напротив.

Выдержанный шотландский Джонни Уокер дабл смокед было особенно приятно употреблять, чувствуя живое тепло камина, и некоторое время оба молчали, смакуя благородный напиток. Лорд Розеншильт представлял себе горную речку, поросшие лесом каменистые склоны, сарай на поляне и коптящиеся в дыму мешки с ячменем. Мысли его гостя баронета Килби, первого заместителя статс-секретаря «Сикрет интеллидженс сервис», не были столь безоблачны. Будучи держателем привилегированных акций банка «Розеншильт и сыновья», членом ложи и тайным конфидентом Розеншильта, он вынужден был снабжать его секретнейшей информацией и корректировать политику своего ведомства в направлении, желательном для финансовой империи лорда. Килби отдавал себе отчёт, что тем самым совершает должностное преступление, но игра, как говорится, стоила свеч. Сотрудничество с Розеншильтом оборачивалось сотнями процентов прибыли на биржевых спекуляциях.

Темнело. В смежной комнате, так называемой малой столовой, слуги накрывали стол к ужину. Осенний дождь хлестал в окна, снаружи уныло мокли под ним деревья английского парка, далее, за воротами усадьбы с её дворцом, конюшней и псарней, простиралась равнина, полого спускавшаяся к свинцовым водам Пролива. С равнины в хорошую погоду виден был в бинокль французский берег.

Лорд Розеншильт вынырнул из виртуального мира, со стуком опустил свой стакан на полированную столешницу и сказал:

– Я пригласил вас, Энтони, вот зачем… С лета, точнее, с тех пор, как в Испании началась эта бестолковая война, политика правительства его величества потеряла для меня ясность. Этот комитет по невмешательству у нас под крылышком, члены которого только и делают, что вмешиваются, кто на стороне республики, кто на стороне повстанцев, он чем занят вообще? И чего добивается правительство, можете ли вы мне объяснить?

Килби вздохнул, тоже отставил недопитый стакан и принялся объяснять. Политическая линия кабинета в настоящее время действительно страдает неопределённостью. Комитет по невмешательству в испанские дела лишён рычагов влияния на ситуацию. Недавний скандал в комитете, когда советский посол заявил, что СССР считает себя связанным политикой невмешательства не более, чем любая другая страна, обнажил реальное положение дел. Тоталитарные державы, почти не маскируясь, поставляют сторонам конфликта оружие и боеприпасы. Итальянцы и немцы в основном через Португалию, московские большевики через северные и южные испанские порты. Суда идут соответственно из Петербурга и Одессы…

– Это мне известно, – досадливо морщась, перебил Розеншильт. – Пожалуйста, Энтони, подробнее о раскладе сил в верхах. И есть ли расклад? Может быть, кабинет и палата общин с трогательным единодушием благодушно взирают на воцарившийся в международных делах бардак? И что думают по этому поводу в вашей службе? Упомянутые вами большевики утверждают, что она действует изощрёнными методами, прибегая к подкупу, шантажу и провокациям. Так когда же наконец комитет под вашим чутким руководством займётся своим прямым делом – ограничением вмешательства Москвы и поощрением Рима и Берлина, дабы навести порядок в многострадальной Испании? Из ваших отчётов следует, что последние успехи сил порядка отнюдь не гарантируют скорого прекращения смуты… именно по причине внешнего вмешательства. Простите за некоторый цинизм, но мне, знаете ли, небезразлично, когда обесцениваются мои испанские вложения.

Банкирский дом Розеншильдов контролировал железные дороги и пароходные компании, предприятия горнодобывающей, металлургической и машиностроительной промышленности, владел газетами, французскими винодельческими шато и лучшими отелями на Лазурном берегу Франции и Амальфитанском побережье Италии. Четыре ветви их рода – австрийская, швейцарская, французская и английская, происходящие от четырёх сыновей пражского еврея-менялы Амшеля Мейера Розеншильда, за два века проросли сквозь всю Европу. Розеншильды роднились с древней европейской аристократией и другими финансовыми династиями, строили дворцы, жертвовали большие средства на благотворительность, слыли меценатами… Одни яростно искореняли «еврейскую» букву «д» из своей фамилии, другие наоборот гордились принадлежностью к моисееву племени. Религия и политика стремились развести их по разные стороны баррикад. Так, в своё время французский и английский Розеншильды профинансировали битву при Ватерлоо, только один спонсировал армию Бонапарта, другой – армию Веллингтона. Но это не мешало родственникам поддерживать тёплые семейные отношения и помогать друг другу капиталами, добрыми советами и важной информацией.

В начале девятнадцатого столетия Розеншильды получили австрийское дворянство, затем баронский титул. Австрийское баронство не могло принести пользы наиболее влиятельным в роду английским Розеншильтам, поскольку конституция Соединённого королевства не признавала за британскими гражданами иностранных дворянских титулов. Однако отец Натаниэля Лайонел Розеншильт в конце девятнадцатого века удостоился титула лорда и стал первым евреем, принятым при английском королевском дворе.

…Килби тонко улыбнулся.

– Вы торопитесь, дорогой Натаниэль. Я только подхожу к сути дела. Аналитики Сикрет интеллидженс предложили парадоксальное решение, и скоро мы начнём потихоньку формировать соответствующее мнение в правящих кругах. В аморфной среде появится центр кристаллизации. Правительство его величества начнёт действовать окольными путями, преследуя не сиюминутные тактические, а отдалённые стратегические цели. Открыто декларируя политику невмешательства, Британия на деле… – Килби выдержал многозначительную паузу, взял стакан и сделал добрый глоток виски. – Британия на деле окажет скрытую поддержку республиканцам и добьётся победы московских ставленников.

– Вот как, – тон Розеншильта был холоден.

– Именно! Победа левых сил на другом краю Европы повергнет всю её в шок. Против Москвы объединятся самые разнородные силы. Мы увидим союз диктатур Германии и Италии с демократической Францией. К ним вынуждены будут примкнуть квазигосударства восточной и южной Европы. И у Британской империи есть все шансы возглавить коалицию! Мы окажемся в самом выгодном положении, воюя чужими руками и финансируя партнёров. На этот раз наше прямое участие ограничится операциями флота. К сожалению, Испания временно будет потеряна. Борьба с коммунизмом – дело затратное, и все мы должны быть готовы идти на жертвы. Но потом… Сдаётся мне, Натаниэль, вы сможете вернуть утраченное сторицей.

В конечном итоге, за всё заплатит Россия.

– Вот как, – повторил Розеншильт. На этот раз в его тоне послышались иронические нотки.

В дверь постучали. Повернулась начищенная бронзовая ручка в виде когтистой птичьей лапы, сжимающей шар, дверная створка открылась и вошедший седой камердинер с величественной осанкой, более походивший на лорда, чем его хозяин, произнёс сакраментальную фразу:

– Кушать подано, сэр!

Розеншильт поднялся.

– Прошу вас, Энтони… Продолжим за ужином.

Ужин был именно таким, каким ему и полагалось быть в имении британского лорда. Как всякий выскочка, Розеншильт неукоснительно следовал традициям истеблишмента. На первом месте качество продуктов, а потом уж гастрономические изыски. Свежайшие устрицы, бифштексы с картофельным гарниром, разварная рыба, сыры, пудинг. Слуги сняли блестящие серебряные крышки с горячих блюд, разлили по бокалам вино и удалились, отпущенные мановением руки. Собеседники прожевали по куску мяса и принялись смаковать старое бургундское, многократно перекатывая во рту каждый глоток, чтобы ощутить вкус всеми участками языка, нёба и щёк.